Vanitas vanitatum

История с якобы растаявшей частью от якобы замороженных 300 млрд долл. активов российского государства за рубежом, о чём сообщил со ссылкой на «частные беседы с властями в Соединенных Штатах и ​​за границей» в журнале Atlantic Council* заместитель главы центра геоэкономики Атлантического совета при НАТО Чарльз Личфилд, сразу же ставший медиазвездой мирового масштаба, — интересна, как и всё, что связано с большими деньгами. Но ещё интереснее становится эта история на фоне того, что Министерство обороны США к середине текущего ноября не смогло отчитаться перед аудиторами за использование 61% из проверенной части своего имущества стоимостью 3,5 трлн долл., т.е. примерно за 2,15 трлн долл. Если экстраполировать этот результат на хозяйство американского военного ведомства в целом, то получится 8,1 трлн долл., но даже если предположить, что бригаде из 1600 аудиторов просто не повезло, и в непроверенной ими части всё обстоит идеально, «чёрная дыра» проделанная невидимой рукой рынка в активах Пентагона составит 16,2%!

И на таком фоне 200-220 млрд долл., на которые озвученная сумма реально замороженных российских активов расходится с публичными оценками Минфином РФ, названными ещё в марте текущего года, смотрятся более чем своеобразно. И даже не потому что Атлантический совет, где успешно подвизается мистер Личфилд, — филиал НАТО, которая, в свою очередь, является филиалом Пентагона. А потому, что в правительствах и финансовых институтах коллективного Запада, национальных и международных, трудятся специалисты одной либерал-монетаристской команды, со стандартным набором ценностей и уровней «компетенций». А потому для более полного понимания сути «пробного шара» (а это, скорее всего, «пробный шар») относительно реального объема «замороженных» средств российского государства, как мне представляется, необходимо учитывать два основополагающих обстоятельства.

Обстоятельство первое. Пресловутая «заморозка» — это не изъятие, то есть не реквизиция и не конфискация госсобственности РФ за рубежом, не отмена права нашего государства и уполномоченных им структур на владение этими активами, но ограничение, вплоть до полного прекращения, права на их использование и на распоряжение ими, но не на владение как таковое. В данном случае на время «заморозки» отменяются не только любые действия российской стороны с данной собственностью, но и любые существующие обязательства по отношению к ней иных заинтересованных сторон (например, выплата процентов по вкладам, доходов по ценным бумагам, обязательная продажа или покупка ценных бумаг etc.). Уже из этого следует, что чем глубже оказывается «заморозка», чем дольше она длится и чем большего объема активов касается, тем больший ущерб наносит владельцу этих активов. Пока самой масштабной «заморозке» подверглась Исламская Республика Иран, с 1979 года, то есть вот уже треть века лишённая права распоряжаться своими активами на сумму 100-120 млрд долл. «Замороженные» российские активы за рубежом, государственные, корпоративные и частные, приблизительно оцениваются в 500-600 млрд долл.

Обстоятельство второе. Как известно, для того, чтобы вести войну, нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги. Это слова Наполеона, а уж он-то понимал толк в военном деле. Только что принятый «чистый» оборонный бюджет США на 2023 финансовый год в размере 847,3 млрд долл. («грязный», с дополнительными расходами, превысит 1 трлн долл.) лишний раз подтверждает эту истину. Учитывая отмеченный выше кпд американской военной машины примерно в 39%, понятно, что для Байдена и К° из Демократической партии продолжение боевых действий на Украине — гарантия не только финансирования президентской кампании 2024 года, но и всей машины власти «глубинного государства» (опять же, стоит напомнить, что оценки американской «помощи» киевскому режиму к концу ноября варьировали в диапазоне «всего» 60-90 млрд долл.). Поэтому «пробный шар», который запущен из Вашингтона в сторону Москвы, фактически означает попытку использовать часть «замороженных» активов как наживку для того, чтобы перевести специальную военную операцию по демилитаризации и денацификации Украины в вялотекущий и длительный по времени формат — типичный прием дипломатии по-американски: пообещать ничего или неопределенный возврат чужого за реальные уступки другой стороны.

В качестве более откровенного примера такой дипломатии можно привести свежее сообщение IRIB, государственной телерадиокомпании Исламской Республики Иран, о том, что в ходе конфиденциальных переговоров представители США и других стран Запада предложили Тегерану нарастить экспорт нефти и оборвать все связи с Россией, а они за это… нет, не разморозят активы и не вернутся к «атомной сделке», а прекратят поддержку протестов в Иране. То есть предлагают даже не стеклянные бусы, а звон от бус в обмен на золото и земли! Для полноты картины стоит добавить, что для реальной «разморозки» российских активов на счетах в западных банках сегодня вовсе не обязательно везти в Россию миллиарды наличных долларов или ценные бумаги на самолётах через Китай, Индию или Турцию — достаточно без шума и пыли проделать технически несложные операции на нужных банковских серверах. Именно это и подразумевается по умолчанию теми силами на коллективном Западе, которые стоят за публикацией Чарльза Личфилда в журнале Atlantic Council. Иное дело, что никакого доверия и никакого смыла доверять подобным «намекам на лучшее», затягивая при этом достижение целей специальной военной операции по демилитаризации и денацификации Украины, у России нет и быть не может.

✱ — физлицо или организация, признанные в РФ иноагентами

https://zavtra.ru/blogs/kak_zamorozilos_tak_i_rastaet